– Подсоблю. Борг меня кличут, - солидно кивнул гном и отправился обратно, допивать своё пиво.

Локси проводил его задумчивым взглядом, улыбнулся. Затем заметил стоящего столбом трактирщика.

– Ну что застыл? Корми давай, да не скупись.

Тот немного пришёл в себя, но по нему было видно, что подоплёка произошедшего осталась непонятной. Криво дёрнув плечом, он подался работать, откровенно почёсывая озадаченную голову.

Двое заморышей тоже выгрузились из повозки и вошли в залу. М-да - бедновато, но по крайней мере, чисто. Ну что ж…

– Почтеннейший, а как называется здешнее лордство? Мэй? Неплохо, - так примерно допрашивал вспотевшего от страха трактирщика Локси в паузах меж бараньей похлёбкой, яичницей с ветчиной, салатом и десертом.

– А народу в деревне? Надо же - тысяча душ. А вот скажи, хозяин, за лордом здешним стоит кто-нибудь? В смысле - поддерживает?

Трактирщик, совсем потерявший нить рассуждений, просто и незамысловато отвечал на вопросы, подавая на стол еду и приборы. Он уже своим чутьём понял, что посетители у него собрались тёмные, неведомые. И что жизнь уже не будет той, какая была досель…

– Да никого нет, милорд - вольный, лорд наш. Батюшка егойный поддерживал соседского барона во времена смуты, тот его и жаловал. А нонешний ну совсем чисто волк - на всех без разбору набрасывается. Нет за ним никого, и супругу свою в могилу свёл - не успела даже дитёнка выносить, бедолашная…

– А семья у тебя большая? - влезла Стелла.

– Жёнка вон на кухне, куховарит. Да дочка, хворает нонча…

Заслышав на улице шум, трактирщик прыгнул к окну. Всмотрелся, и лицо его посерело.

– Ну вот, дождались! Сам лорд, да людей с ним мало не два десятка. Пока что с крестьян подати собирают.

Обернувшись, он простонал, едва не падая на колени.

– Всеми богами прошу - не доводите до смертоубийства. Может, пока ещё не поздно, через заднюю калитку, да огородами?.. А меня, если судьба, вдруг лорд помилует.

Локси встал из-за стола, на ходу облизнул липкие после сладкого пирога пальцы и тоже выглянул, да только в широко распахнутую дверь.

Пренебрежительно фыркнув, он вернулся на место и налил себе из широкогорлого кувшина.

– Знатное у вас тут молоко. Как вы его так делаете?

Из кухни выглянула худенькая женщина с испуганными глазами. Заслышав последние слова, она неуверенно улыбнулась и собралась было, вытирая руки о передник, ответить, но в это время входная дверь с грохотом распахнулась, и в таверну с хохотом повалили солдаты. Они схватили за руки обомлевшего трактирщика и для поднятия настроения отвесили ему пару тычков.

– Ну что, Козми, налог нашему благородному лорду собрал?

Тот от отчаяния не мог даже говорить. Лишь качал головой, разбрызгивая слёзы. Ничуть не обрадовавшиеся, но и не огорчившиеся солдаты стали громко совещаться - в петлю или на кол? - меж делом угощая жертву пинками и зуботычинами. Внезапно наступила тишина, и причиной её оказался выросший на пороге здоровяк с такой похмельной рябой рожей, что рука Локси сама потянулась к шпаге.

– Лорд, тут этот снова артачится, платить не хочет!

Здоровяк, оказавшийся самим лордом, нездорово ухмыльнулся.

– Ну что ж, Козми - я тебя предупреждал. Для начала поджарьте ему пятки, бездельники! А недоимку с этих вытрясем, вон какой браслетик на руке у босяка… - и кивнул в сторону замершей за столом троицы.

Не успели гогочущие в предвкушении развлечений солдаты выволочь несчастного из залы, как лорд передумал.

– Погодите - есть кое-что получше. А как ты отнесёшься вот к этому, ежели прямо на твоих глазах?.. - с этими словами он ухватил за руку жену бедного трактирщика. Не обращая внимания на её мольбы, опрокинул прямо на стол, отвесил крепкую оплеуху, чтобы не дёргалась, и задрал подол…

Вполне понятно, чем бы продолжилась и закончилась эта жестокая забава, если бы в трактирной зале не прозвучало громко одно-единственное слово.

– Подонок.

Здоровяк, уже распуская одной рукой пояс на штанах, а другой придерживая несчастную женщину, замер.

– Так. Тут кто-то что-то вякнул?

– Подонок, и мерзавец к тому же, - ровным голосом продолжил Локси. Он погладил на руке тонкий витой с фигурками зверей браслет - давний подарок матери и, обратив глаза на Стеллу, спросил.

– Как только таких негодяев земля носит?

Хоббитянка невозмутимо цапнула с тарелки ещё один пирожок и стрельнула глазёнками в сторону опешившего здешнего повелителя.

– Да он уже покойник. Только ещё не знает об этом.

– Точно, - заметил волшебник, чувствуя, как по жилам в предвкушении доброй потасовки бежит хмельная дрожь злой радости. Нарочито спокойно он обнажил оружие и вышел из-за стола.

– Подонок, мерзавец и негодяй. Другие мнения есть? - огласил Локси, глядя в глаза побагровевшему лорду Мэю.

Тот медленно переварил услышанное, и рявкнул замершим солдатам.

– А ну взять его!

Локси немедля шпагой изобразил в воздухе столь стремительный терц, что у всякого, мало-мальски знакомого с военным делом, отпала бы охота лезть и нанизываться на остриё этой стремительно порхающей острой железки.

– Что, струсил? - волшебник окинул пренебрежительным взглядом отскочивших солдат и вновь обратился к лорду. Его шпага стремительным зигзагом свистнула в воздухе и плашмя врезала по отёчной физиономии. На щеке сразу лопнула ссадина, выпустив бусинки крови.

Лорд Мэй прыгнул стремительно, как кот. Не привыкший сносить оскорблений, а тем более в присутствии своих людей, он ринулся в бой. Бешено вращая коротким широким мечом, он напал сбоку, намереваясь изрубить обидчика в куски.

Но у Локси было своё мнение по этому поводу. Затягивать сцену он не рискнул - солдаты могли наброситься в любой миг, а посему стремительным уколом он проскользнул между взмахами тяжёлого клинка. Ну и попал, разумеется - точно в сердце. Напрасно, что ли, почти ежедневно тренировался, осваивая свою постепенно проявляющуюся эльфийскую ловкость…

Здоровяк рухнул как подрубленный, аж загудели добротные сосновые напольные плахи. В осторожно выбравшейся из углов тишине только было слышно, как тяжело дышат солдаты, да тихо визжит от ужаса, зажав себе передником рот, жена трактирщика.

– Сэр Локси, лорд Мэй… - протянула Стелла, пробуя на вкус слова. - А что, мастер - неплохо звучит!

– Да, пожалуй, - нехотя отозвался волшебник. Он ногой попробовал упавшего - да нет, тут всё кончено, правки не требуется. И только сейчас до него дошёл смысл слов хоббитянки. Он поднял на неё взгляд.

– Хм, а почему бы и нет?

Локси посмотрел на мрачно перешёптывающихся солдат и распорядился.

– Отпустить трактирщика.

Те, привыкшие беспрекословно повиноваться лорду, сразу разжали руки. Из их толпы выбрался один пожилой, со шрамом на щеке, встал перед волшебником, внимательно осмотрел того и отдал честь.

– Третий десятник Щигл. Осмелюсь спросить, у вашей милости есть право на лордство?

– Несомненно. Мой отец - барон, - коротко ответил Локси и, немного подумав, снял со всех троих волшебную личину.

Отшатнувшиеся в ужасе солдаты с недоверием смотрели на статного красавца в белоснежной стараниями Стеллы распашной рубашке и чёрных облегающих брюках, заправленных в мягкие сапоги. На двух заморышей, оказавшихся хоббитами. Оно и понятно - откуда в такой глуши толком знать про магию? Так, понаслышке…

– Козми, сколько ты должен лорду Мэю, то бишь - теперь мне?

Трактирщик помялся, хмуро взирая на нового лорда и прикидывая, не было ли при старом спокойнее.

– Десять цехинов с четвертью…

Поморщившись, Локси подумал - из-за такой малости весь сыр-бор!

– А крестьяне? - и кивнул в сторону двери.

Немного пришедший в себя десятник ответил.

– Да ещё десятка три.

– Прощаю, - подумав, коротко бросил новоявленный лорд, а за нынешний ужин выложил на стол два серебряных кружочка.

Щигл зыркнул на деньги, помялся, но всё же спросил.

– Как же так, ваше сиятельство? Покойный и нам жалованье задолжал.